Невыдуманные истории от Жоры Пенкина. Книга 3. В Америке - Евгений Пекки

В окне автобуса между тем мелькали небоскрёбы, башни-близнецы торгового центра, здание ООН, потом автобус понёсся по каким-то улицам, вылетел на огромный Бруклинский мост через величественный Гудзон и вскоре выскочил на трассу, ведущую в портовый город Бостон. Здесь президентский кортеж оставил их, приветственно посигналив на прощание, но сопровождение дальше и не требовалось. Ширина бетонки и количество машин на ней позволяли уже двигаться беспрепятственно.

Время за разговорами и разглядыванием незнакомых пейзажей и строений прошло быстро. Поездка через Бостон тоже много времени не заняла, и вскоре они достигли конечной точки этого вечернего путешествия: прибыли к полицейскому управлению города Востер (Worchester). Здесь россиян хосты разобрали и, рассадив по своим машинам, повезли по домам.

«Фичбур», – прочитал Пенкин название городка (Fithburgham), через который они проезжали. Десять минут езды по хорошей грунтовке, и машина затормозила возле белого заборчика, который отделял от дороги обширный палисадник. За ним виднелось одноэтажное здание со стеклянной дверью.

– Всё, приехали, – сказал Джим, – пошли, Джордж, – понял его речь Пенкин.

– Хорошо, – отозвался он, вылезая из машины.

Двое, русский и американец, один с чемоданом, а другой со спортивной сумкой в руке, подошли к дому по дорожке, посыпанной белым мелким щебнем.

– Добро пожаловать, мой русский друг. Неделю мы вместе будем жить здесь, у меня дома.

В доме у Джима

Когда луч солнца скользнул по стенке комнаты, пробиваясь сквозь тюль между шторами, Пенкин открыл глаза. Первая мысль была: «Где я?» Он лежал раздетым под очень лёгким одеялом на широкой, не менее чем в полтора метра кровати, утопая в белоснежной пухлой подушке. В небольшой квадратной комнате с одним окном стоял платяной шкаф, пара венских стульев и столик у окна – вот и всё убранство. Потом он вспомнил: «Господи! Я же в Америке! Это дом моего хоста Джима, а я лежу в кровати в своей комнате».

Он подошёл к шкафу. В нём, как и положено, была его форма, которую, достав из чемодана, он разместил на вешалках, чтобы она отвиселась. Надев брюки, Жора подумал, что не мешало бы умыться, и глянул на часы. Было полвосьмого утра. Время ещё с вечера было велено всем поставить американское и в предстоящие две недели пользоваться только им. С утра предстояла поездка в Вустер, поэтому спать уже было, пожалуй, некогда.

Он достал свой дорожный несессер и отправился искать умывальник. По смутному воспоминанию, оставшемуся после вчерашней многочасовой поездки и массы событий, Жора вспомнил: Джим вроде что-то говорил о цокольном этаже. Георгий спустился по винтовой лестнице на этаж ниже и без труда определил дверь, за которой находилась душевая. Тут же находился унитаз и умывальник с большим полукруглым зеркалом на стене. Эта комната личной гигиены занимала не меньше полутора десятков квадратных метров. «Надо же, – подумал Пенкин, – столько места отвести под, можно сказать, подсобное помещение».

Он умылся, побрился, c удовольствием прыснул на себя туалетной водой и вернулся в комнату. Через минуту постучал Джим. Поинтересовавшись, как это часто делают американцы по отношению к товарищу или собеседнику: «Ты в порядке?» – и получив утвердительный ответ, он спросил:

– Джордж, готов завтракать?

– Да, конечно.

– Тогда пошли.

Они оказались в большой, не меньше тридцати квадратных метров комнате, которая служила столовой. Она не была отделена полностью от остальных помещений. Такую планировку Жора видел в первый раз. Впрочем, ему многого, что попалось на глаза за эту поездку по стране, о которой он знал только понаслышке, раньше видеть не приходилось. В столовую вело два входа, а возле одной из стенок расположилось кухонное оборудование: холодильник в два с половиной метра высотой и двумя дверцами, мойка для посуды, газовая плита, кухонный столик и буфет со многими ящичками, а чередой над всем этим – шкафчики белого цвета. Завершала всё посудомоечная машина, которую Жора видел впервые и поначалу решил, что это второй холодильник, поскольку она тихо пофыркивала и сверкала разноцветными огнями табло. Позднее Джим показал ему её устройство, так и не убедив русского гостя, что для семьи из двух человек эта вещь абсолютно необходима.

В центре комнаты стоял большой обеденный стол, за которым можно было без труда разместить человек пятнадцать. Сервирован он, впрочем, был только на троих. Под белой салфеткой оказался нарезанный белый хлеб, на тарелочке желтел кусок масла. Тут же полукругом расположились солонка и перечница из фарфора в виде двух ежей, с десяток каких-то баночек, миска из фарфора со свежими огурцами и тарелка с какими-то зелёными плодами, а также тюбик с горчицей, судя по надписи.

Вдруг в столовую, в которой Жора разглядывал незнакомые предметы, тихо вошла одетая в светлый жакет и тёмную юбку симпатичная женщина. Она была одного роста с женой Пенкина и примерно той же комплекции. У неё была хорошая причёска и туфли на каблучках. Она подошла к Георгию, улыбнулась и сказала по-английски, обернувшись к мужу:

– Ну что же ты, Джим, познакомь меня с нашим русским гостем.

Джим немного нахмурился, поскольку стоял спиной ко входу, из которого она появилась, и не сразу её заметил, но тут же улыбнулся:

– Джордж, знакомься, это моя жена Кэти.

– Кэтлин, – с улыбкой протянула руку женщина.

– Джордж, – ответил Пенкин, пожав слегка пальцы хозяйки.

– Как тебе нравится в Америке? – спросила она.

– Я Америку видел пока только из окна автобуса, но даже то немногое, что удалось разглядеть, впечатляет.

– А как тебе нравится у нас дома?

– Нравится, хотя я весь дом ещё не видел. У вас много интересного.

– У тебя не такой дом?

– Нет. Я живу в квартире многоэтажного дома.

– Понятно. Мы раньше тоже жили в арендованной квартире, но Джиму хотелось жить поближе к природе, вот мы и построили этот дом. Джим, обязательно покажи Джорджу дом и окрестности. Я думаю, ему будет интересно.

– Конечно, покажу, однако в десять утра у нас встреча с русскими полицейскими, так что экскурсию проведём после того, как вернёмся домой. А сейчас давайте завтракать.

Жора сел рядом с Джимом, а Кэти – напротив них, спиной к холодильнику. Пока Пенкин рассматривал столовые приборы, Кэти не отрывала глаз от них обоих и даже надела очки, достав их из небольшой сумочки. Она переводила взгляд с одного на другого, а потом спросила:

– Джордж, вас специально так подбирали по возрасту и виду, чтобы американским хозяевам легче было привыкать к гостям?

– Нет, во всяком случае, я был лишён такой возможности. Мы ведь с Джимом только в аэропорту увиделись друг с другом.

– Поразительно, какое у вас сходство.

За завтраком выяснилась одна особенность американского гостеприимства. Хозяйка поинтересовалась, будет ли гость есть сметану. При этом она произнесла «сур крим» (sour crème). Жора слово «сур» не смог точно перевести и решил, что его хотят угостить чем-то типа сладкого крема для торта, возможно, заварным кремом, и вежливо отказался. Тут же две пластмассовых баночки хозяйка убрала в холодильник, а когда Джим начал уплетать сметану из оставшейся третьей, то Жора, поняв свою ошибку, не решился попросить вернуть её обратно.

– Авокадо? – спросила его Кэти.

Не зная, как их есть, Пенкин открестился и от этого продукта, и на столе стало ещё одной тарелкой меньше.

– Еггс энд бекон? – спросил его Джим.

Жора понял, что ему предлагают яичницу с ветчиной, но как сказать, чтобы ветчину не жарили, моментально ему в голову не пришло, и он брякнул:

– Эггс визаут бекон (яйца без бекона).

Джим сказал: «Окей», – и бекон тут же исчез со стола. «Стоп, – подумал Пенкин, – этак совсем без завтрака останешься. Больше никаких отказов». В результате он съел два яйца всмятку, кусок белого хлеба с маслом и выпил стакан чая «Липтон», заваренного с помощью пакетика.

– Джордж, с завтраком мы быстро управились, так что у нас есть ещё минут двадцать до старта. Хочешь сейчас посмотреть мой дом?

– Конечно, – согласился тот.

Дом оказался непростой. Он был в двух уровнях и очень удачно вписан архитектором в небольшую скалу, которая выходила на берег круглого озера диаметром с километр. Озеро было похоже на большой пруд с песчаными пляжиками по всему берегу. Жору поразило отсутствие забора с задней стороны дома. Вместо него была баскетбольная площадка и сбоку какое-то непонятное сооружение со скамейками.

В доме был гараж на две автомашины, бильярдная с баром, камином и огромным плоским телевизором на стене, каких в Петрозаводске ещё ни у кого не было. Дальше по коридору – прачечная и душевая с туалетом, где Жора уже побывал. На втором этаже, кроме столовой и спальни, в которой он провёл ночь, было ещё две спальни и кабинет. Как выяснилось, на втором этаже тоже был туалет, и Жоре утром можно было на первый этаж не спускаться.